Теория относительности в волшебной сказке (текст Александр Котляров)
Теория относительности
в русских волшебных сказках
Текст: Александр Котляров
Сказка - факт народного сознания и результат коллективного
творчества. Исследуя тексты сказок, ученые узнают о содержании архетипических
коллективных представлений народа, которые зародились на ранних этапах
формирования этноса, на этапе перехода к раннему земледельческому обществу. Уже
никто не спорит с тем, что волшебная сказка, как фольклорный жанр, наследница
древних славянских мифов. Это сегодня сказка воспринимается как занятное
повествование о приключениях героя и о победе добра над злом. Во времена ранних
земледельческих обществ сказка была аккумулятором и транслятором во времени
опыта многих поколений. Человек представлял себе основы мироустройства так, как
они обозначены в сказочном тексте. Более того, в сказках конденсировались
основы отношений в ранних земледельческих обществах: уважение старших,
трудолюбие, порядок встречи гостей и т.д.
Пристальное исследование сказок показало, что в сознании
древних народов существовали представления о том, что сегодня называется
теорией относительности. Естественно, эти представления не были научными.
Древние знали об относительности на интуитивном, так сказать, обыденном уровне.
Напомним, что в основе
теории относительности лежит идея искажения пространства и времени по мере
удаления от исходной точки отсчета: чем дальше от нее, тем эти искажения
проявляются с большей силой.
На основе анализа сказочных текстов обнаруживается
интереснейшая вещь… В сознании древних пространство было четко разделено на
«свое» и «чужое». «Свое» пространство было освоенным, обжитым, знакомым,
защищенным, безопасным. «Чужое» пространство – это все, что располагалось вне
«своего»: неосвоенное, незнакомое, враждебное, наполненное опасными существами,
духами. Элементами «своего» пространства в коллективном сознании древних были
дом, сад, двор, село, деревня, обрабатываемое поле. «Чужое» пространство - лес,
неосвоенное поле, водоемы, горы, подземелье. Границей между своим и чужим
пространством могли быть река, поле, лес, горы, перебираясь через или сквозь
которые герой оказывался в «чужом» мире.
Интересны представления древних о переходных
пространственных элементах из «своего» мира в «чужой». Переходами могли быть
колодцы, ведущие в подводный мир, где правил водяной; деревья, по которым или
сквозь дупла в которых герой забирался в «чужие» миры: на небо или в подземелье.
Интересно, что в коллективном сознании древних были
представления об искажении пространства и времени по мере удаления героя от
«своего» мира. Действительно, если пристально почитать волшебные сказки, то
можно заметить, что, чем герой более удален от «своего» мира, тем большие искажения
пространственно-временного континуума можно наблюдать. Эти искажения называются
чудесами, которые происходят с героем в «чужом» мире. Например, герой в чужом
пространстве садится на волка, птицу или коня, которые в короткое время
преодолевают огромные расстояния. Что-то неладное творится и со временем: когда
герой возвращается в свой мир, оказывается, что он отсутствовал всего сутки, в
то время как он знает, что в чужом пространстве провел годы.
В свете изложенных фактов можно сделать вывод, что в
коллективном сознании древних раннеземледельческих народов уже были
представления о том, что по мере удаления от исходной точки отсчета,
пространство и время искажаются: время течет иначе и перемещение героя в
пространстве происходит иначе. Очевидно, что эти представления существовали на
уровне обыденного сознания. Но не стоит забывать и о том, что на именно этом
уровне древние и представляли себе основы мироустройства.